Мемориальный комплекс «Песчаный Лог»

Захватив в июле 1942 года правобережную часть города Воронежа, немецко-фашистские мерзавцы установили чудоыищный режим террора и насилий, имевший свеой целью планомерное массовое истребление мирного гражданского населения. Документально уже установлено, что более тысячи невинных людей — стариков, женщин и детей — граждан г. Воронежа были замучены, повешены, расстреляны без всякого суда и следствия, изнасилованы, заживо закопаны в землю, разрублены на части гитлеровскими извергами.

    Ежедневно вскрываются все новые и новые факты кошмарных злодеяний немецких палачей. В настоящее время неопровержимо установлено, что в конце августа 1942 г. немцами по заранее разработанному плану было осуществлено массовое убийство мирных жителей, раненных во время воздушной бомбардировки города вражеской авиацией и артиллерийского обстрела, находившихся на излечении в госпитале для гражданского населения, который помещался в здании школы № 29 по ул. 20-летия Октября. Обстоятельства этого кошмарного преступления таковы. 27 августа 1942 года к зданию, где помещался госпиталь, подъехали две грузовые машины, крытые брезентом. Прибывший с ними немецкий офицер объявил, что госпиталь эвакуируется из Воронежа в села Орловку и Хохол, и предложил больным грузиться на машины. Те, кто не мог самостоятельно двигаться, были вынесены на носилках и также погружены в машины. Когда машины были заполнены, немецкие солдаты опустили брезент, чтобы люди не могли видеть, куда их везут, после чего машины двинулись в путь. Выехав за город, машины свернули вправо от дороги, что идет на село Малышево, и, подъехав к неглубокому песчаному логу, остановились. Немецкие солдаты потребовали, чтобы раненые сошли на землю. Беспомощных, слабых людей палачи стали сталкивать в овраг, заставляли ложиться лицом к земле и в цпор расстреливали. Тех, кто пытался сопротивляться, убивали ударами приклада по голове. Мерзавцы не щадили даже грудных детей, пристреливая их на руках у матерей. Когда расстрел первой партии был закончен, машины вернулись в город, погрузили новую партию обреченных, которые были также привезены на это место и расстреляны. Такие рейсы повторялись несколько раз. Свидетель т. Меньшиков Никифор Савельевич — бывший работник телеграфа Юго-Восточной железной дороги, присутствовавший при погрузке раненых граждан в машины, показал: «В числе раненых, находившихся в школе № 29, была моя жена Ульяна Дмитриевна Меньшикова, работавшая ранее на бетонной фабрике. Я также некоторе время пробыл в этом госпитале после контузии, но за день до объявления немцами эвакуации был выписан из него. Будучи уверен, что мою жену эвакуируют за Дон, как об этом объявил немецкий офицер, я сам помогал своей жене грузиться в машину, рассчитывая встретиться с ней в Орловке или в Хохле, т. к. через эти села лежит путь воронежских жителей, изгоняемых немцами из города. Однако, добравшись через несколько дней пешком до Орловски, я не нашел там своей жены. Не было ее и в Хохле…». Гр. Попова Анна Федотовна, единственная из раненых, случайно спасшаяся от расстрела, дала следующие показания: «Отъехав недалеко от города, машины остановились на некотором расстоянии одна от другой. Мы, находившиеся во второй машине, думали, что остановка вызвана тем, что у идущей впереди машины что-нибудь случилось с мотором. Наша догадка, казалось, подтверждалась тем, что впереди слышались какие-то звуки, похожие на те, которые издает мотор, когда его заводят. Один из мужчин раздвинул брезент и, посмотрев наружу, сказал нам, что нас, очевидно, привезли расстреливать. Я не поверила этому, но тут к нашей машине подошли немецкие солдаты и, откинув брезент, приказали всем выходить. Нашим глазам представилась ужасная картина. Мы находились вощле оврага, в котором лежали трупы расстрелянных людей из первой машины. Фашистские подлецы принуждали нас ложиться на эти трупы лицом вниз. Не ожидая спасения, я легла на землю, закрыла голову пальто лежавшей рядом застрелянной, еще теплой женщины, чтобы не видеть происходящего ужаса. Немного погодя, я почувствовала, как кто-то лег сверху, приняв меня за мертвую. Я слышала голос какой-то девочки, с плачем спрашивавшей: «Где моя мама?». Один из участников расстрела ответил ей на русском языке: «Она здесь, ложись рядом». Потом послышались выстрелы. Я почувствовала, как меня облило кровью, хотя я сама не была задета пулей. Наконец выстрелы затихли, и нас начали засыпать землей. Предпочитая, чтобы меня застрелили, чем быть закопанной живьем, я хотела поднять голову, но тут послышалась команда «хватит», немцы погрузились на машины и уехали. Подождав немного, я выбралась из оврага и спряталась в бурьяне. Я видела, как машины приходили и уходили еще несколько раз. Расстрелы продолжались до вечера… «. По указанию гр. Поповой было установлено место совершенного гитлеровцами злодеяния. В результате трехдневных раскопок, которые продолжались с 7 по 9 октября, из оврага было извлечено 450 трупов мирных воронежских жителей, зверски расстрелянных оккупантами. В числе их 35 детских трупов. Вместе с трупами из ямы было извлечено большое количество различных предметов домашнего обихода: чайников, бидонов, кружек, бутылок с водой и маслом, детских игрушек, молитвенников и т. д. В результате осмотра, произведенного судебно-медицинскими экспертами, установлено, что в большинстве случаев трупы имеют огнестрельные пулевые ранения черепа с входным отверстием в затылочной области и выходным в лобно-теменной и височной. Выстрелы производились вплотную, на что указывают трещины костей черепа (действие пороховых газов). Кроме того имеются грубые травматические повреждения, нанесенные тупым оружием, видимо, прикладом винтовки, в лицевую часть черепа. Трупы детей и подростков также имеют пулевые повреждения черепа с входными отверстиями со стороны затылка. На многих трупах имеются гипсовые повязки на верхних и нижних конечностях, а также марлевые повязки головы и туловища. У некоторых трупов протезированы ноги. Кроме того, из ямы извлечено много костылей. Все это свидетельствует, что расстрелянные являлись ранеными и инвалидами, и полностью подтверждает показания свидетелей о расстреле немцами мирных советских граждан, находившихся на излечении в здании школы № 29. Комиссией установлено, что ответственными за совершенные злодеяния в городе Воронеже, за массовые убийства невинных жителей, за убийства и истязания раненых и больных стариков, женщин и детей, за ограбление воронежских граждан являются немецко-фашистские органы гестапо и , в частности, так именуемая передовая команда «служба безопасности», сокращенно называемая СД (зихерхайстдинст), помещавшаяся по ул. К. Маркса, в д. № 92. Начальником команды СД являлся Август Брух и сотрудниками команды СД — Фелькер, Али Циммерман и Эдуард Золя. Все они должны понести суровые наказания за свои чудовищные злодеяния, совершенные против советского народа в период временной оккупации немецко-фашистскими бандами освобожденного ныне Красной Армией города Воронежа». ГАВО Ф. Р. — 1784, оп. 1, д. 37, л. 5-7, 11-11 об.

Весь разворочен и распорот Воронеж был безмолвен, пуст. Враги вошли в горящий город, От страха целясь в каждый куст. Вытаскивали из развалин Тех, кто покинуть дом не смог, Под хриплый лай собачий гнали В последний путь, в Песчаный Лог. Солдаты пьяные орали И жали, жали на курок… Детей живыми в ров бросали… Как ты смотрел на это, Бог? Всё меньше, меньше ветеранов, Но, память наша, не остынь! У каждого на сердце рана – Свой Бабий Яр, своя Хатынь. Замотан важными делами? Покинь кварталов шум и смог, Пройди их скорбный путь с цветами В Песчаный Лог, в Песчаный Лог. 2003.(Батраченко В. С.,сборн.»Раскололось рассветное небо»)