О масштабе военных действий и ожесточенности боев свидетельствует число захороненных воинов. Точное число захороненных неизвестно. В справке конца 1970-х годов указано, что захоронено около 200 человек, установлены имена 28 умерших. В настоящее время установлены имена 462 солдат и командиров, прах которых покоится в братской могиле № 9. Их имена увековечены на мраморных досках, закрепленных на мемориальной стене рядом с памятником. Многие имена установлены благодаря поисковой работе, проводимой учителями и учащимися школы № 56. Среди захороненных много имен бойцов и командиров, умерших в 1943-1944 гг. от ран, полученных в сражении на Курской дуге. Сведений о воинских званиях, принадлежности к воинским частям, годе и месте рождения в большинстве случаях не сохранилось.
Из книги Кононова Валерия «Воронеж. История города в памятниках и мемориальных досках» 2005.
«В мае 1965 года на братской могиле №9, во дворе средней школы №56 в поселке Сомово (ул. Липецкая. установлена статуя солдата похожая на скульптуру на братской могиле№10, . Здесь в грозные военные годы располагался медсанбат 40-й армии. Рядом с памятником, на невысоком бетонных стенах укреплены мраморные доски с фамилиям 462-х похороненных в братской могиле солдат и офицеров. Многие из них установлены благодаря кропотливым и длительным поискам красных следопыт школы: № 56.
У подножия памятника — мраморная плита, на которой выбиты стихи
[quote]Слава вам, храбрые,
Слава, бесстрашные,
Вечную славу Поет вам народ.
Доблестно жившие,
Смерть сокрушившие,
Память о вас Никогда не умрет.[/quote]
Из главы: Отрожские мосты книги Гринько А.И. «Линия Ратной Славы»
«После боев 7 июля 1942 года у вокзалов Воронеж-I и Воронеж-II подразделения 125-го полка железнодорожных войск НКВД майора П. Н. Беломытцева были отведены к Отрожским железнодорожным мостам. Здесь оборонялись небольшие подразделения народного ополчения во главе с секретарем Ворошиловского (ныне Ленинского) райкома партии М. Д. Куцыгиным. Задача полка — во что бы то ни стало удержать мосты. Они оставались единственной магистралью, связывающей правобережную часть города с левобережной. Саперы 5-й железнодорожной бригады уже заминировали мосты и ждали команду на взрыв.
Гитлеровцы понимали значение мостов для дальнейшего хода боев за Воронеж и всячески старались захватить их. Первую попытку враг предпринял вечером 8 июля, когда вышел в район СХИ. Однако атака была успешно отбита подразделениями 125-го полка. В бою особенно отличилась рота младшего лейтенанта С. И. Дуракова. Она дружно контратаковала немецких автоматчиков, продвинулась вперед и заняла оборону на более выгодном рубеже в полукилометре северо-западнее мостов.
Утром 9 июля противник снова пытался прорваться к мостам, но воины полка Беломытцева и подоспевшие им на помощь подразделения 233-го полка НКВД встретили врага губительным огнем. Без промаха поражал фашистов снайпер воронежец помощник командира взвода сержант Дмитрий Ефремов. В своем секторе он уничтожил четырех немецких офицеров, расчеты двух пулеметов и одного миномета. Разгром врага довершила контратака взвода лейтенанта П. Ф. Горшкова.
Для того чтобы окончательно снять угрозу захвата мостов фашистами, надо было выбить их из районов СХИ и Березовой рощи. Эта задача была вскоре успешно выполнена.
В те дни, когда фашисты надеялись овладеть мостами, они не бомбили и не обстреливали их, берегли для себя важную магистраль. Когда же эти надежды рухнули, гитлеровцы стали бомбить мосты с воздуха, обстреливать артиллерией.
12 июля при бомбежке и обстреле мостов погибло много чекистов и саперов. Среди них был и участник первой мировой и гражданской войн, пятидесятилетний ставропольский казак М. Д. Кошелев. Он проводил на фронт двух сыновей, дочь и зятя, а потом и сам в третий; раз взял в руки оружие. Умирая на руках товарищей, Михаил Дмитриевич говорил: «Бейте, сыночки, фашистов смертным боем, не жалейте сил для защиты Родины, а домой отпишите, что я до конца выполнил свой солдатский долг».
В это время вспыхнул пожар на станции Отрожка. Снаряд угодил в вагон с зажигательными бутылками. Через путь от вагона стояли десять цистерн с бензином. Если пламя перекинется на них, то не миновать сильнейшего взрыва, и тогда вся густая сеть станционных путей, плотно забитых составами, взлетит на воздух. Нужно было отогнать цистерны. Но как это сделать, если поблизости только один паровоз, да и тот неисправный?
— Выход один — расцеплять цистерны и откатывать их вручную, — решил военком полка батальонный комиссар Н. П. Сазиков.
А цистерны соединены автосцепами, разъединить их не так-то просто. Десятки людей, облепив крайнюю цистерну, прижимали ее к соседней. Старший лейтенант Дубинский, стоя на сцепе, раздвигал ломом соединительные муфты. Таким «варварским способом», как выразился один железнодорожник, удалось расцепить все цистерны и вручную откатить их на безопасное расстояние от горящего эшелона. Одновременно шла борьба с огнем. Его гасили всем, что попадалось под руку — водой и землей, шлаком и балластным гравием, пламя сбивали досками и палками, гимнастерками и пиджаками. И огонь отступил, успев все же уничтожить двадцать вагонов. Но красноармейцы, железнодорожники, местные жители и беженцы не дали пожару переметнуться на соседние пути. Двенадцать эшелонов было спасено.
13 июля. Уже миновала переправу колонна танков и тягачей с орудиями, когда снаряд угодил в кузов грузовика с боеприпасами. Он как раз находился на середине моста. Прогремел взрыв, пламя метнулось в разные стороны. Обломки горящих досок застряли в переплетениях верхней фермы рядом с пакетами толовых шашек. Огненная жижа расплавленной взрывчатки течет на ящики с аммоналом. Чекисты-воронежцы Петр Азаров и Федор Просветов, дежурившие на мосту, первыми бросились к очагу огня.
Заметив пожар, немецкие артиллеристы усилили обстрел переправы. Казалось, ничто не сможет ее спасти. Но в бушующем вихре огня уже действовали саперы лейтенанта Бута. Не обращая внимания на грохот разрывов, свист осколков и обжигающие языки пламени, сержанты Л. Р. Одиноков, В. К. Чехляев, А. А. Огуз и другие воины сбрасывали в реку взрывчатку, обломки кузова и снарядных ящиков, доски настила — все, что горело или могло дать пищу огню. Бойцы топтали пламя ногами, засыпали песком, сбивали снятыми гимнастерками. Пожар постепенно угасал. А саперы уже расчищали проезжую часть моста, приступали к ремонтным работам.
Через два часа движение на переправе возобновилось. Но в 17.30 в один из мостов угодила бомба, а на другом снарядом сорвало настил. И снова самоотверженность красноармейцев позволила в сжатый срок устранить повреждения. На этот раз особенно решительно и инициативно действовали ефрейтор П. Азаров, красноармейцы Н. Рукавичкин, Н. Чупахин, А. Тараканов.
14 июля. В середине дня бомба угодила в насыпь перед первым мостом. Воздушной волной сорвало чаcть дощатого настила, повредило много шпал. На проезжей части насыпи образовалась огромная воронка. И снова — восстановительные работы. Воронку засыпали землей и утрамбовали. Быстро управились со своим делом ремонтники, которыми руководил красноармеец Петр Сапунов. По нормам мирного времени на такую работу потребовалось бы в три раза больше рабочих рук и часов. Но у войны были свои нормы, и чекисты 125-го полка НКВД хорошо знали их. Несмотря на все старания гитлеровцев вывести переправу из строя, опа действовала почти бесперебойно. Все надежнее прикрывали ее зенитчики, успешнее вели контрбатарейную борьбу артиллеристы.
Но фашистам удалось еще раз нанести серьезное повреждение первому мосту. Поздним вечером 20 июля они выдвинули тяжелую батарею на открытую позицию и ударили по переправе прямой наводкой. За короткое время враг выпустил по мостам сорок два снаряда. Один из них угодил в продольную опорную ферму и перебил ее. Устранить такое повреждение можно было только сваркой. На помощь воинам пришли специалисты завода им. Тельмана. Но едва они взялись за работу, как снова полетели снаряды. Немецкие артиллеристы ориентировались на яркие искры сварочных аппаратов. Пришлось отложить сварочные работы до утра.
Но ведь ночь — самое подходящее время для переправы. На обоих берегах скопилось много машин и повозок. Надо было как-то выходить из трудного положения.
— Обойдемся без сварки, — решил майор П. Н. Беломытцев. Он приказал начальнику инженерной службы полка капитану С. Б. Меламеду найти другой способ быстрого устранения повреждения. Способ- оказался довольно простым. К поврежденной ферме были приложены куски рельсов и накрепко прикручены к ней толстой проволокой.
Движение по переправе возобновилось. А злополучную батарею наши артиллеристы выследили и уничтожили. Утром, уже без помех, сварщики вагоноремонтного завода соединили концы поврежденной фермы.
Так, то гася пожары и заравнивая воронки, то устраняя повреждения и хороня погибших товарищей, несли свою вахту воины-железнодорожники. Любой из них был готов пожертвовать собой для обеспечения нормальной работы мостов.
В заявлении с просьбой о принятии в ряды ВКП(б) красноармеец II. К. Седов писал: «Клянусь быть стойким большевиком и до конца выполнить свой долг перед народом, перед своей любимой Родиной»/Газета «На страже транспорта», 1942, 19 июля./.
Красноармеец Кулешов, тяжело раненный в живот осколком, оставался на охране моста до последней возможности. Уже теряя сознание, он в горячке выкрикивал:
— Врешь, фашист, нас не одолеешь, переправу не уничтожишь!
Все воины 125-го полка героически защищали переправу. И, как всегда, пример товарищам подавали коммунисты. Вот как писала о них дивизионная газета:
«В сложной боевой обстановке коммунисты показывают пример мужества и бесстрашия. Кандидат ВКП(б) младший сержант Новиков под минометным и артиллерийским огнем восстановил разрушенную связь. Младший лейтенант Бондаренко постоянно находится в самых опасных местах и своим примером воодушевляет бойцов. Во время боевых действий подали заявление о вступлении в ряды ВКП(б) тт. Грибайкин, Бедняков и ряд других воинов»/Газета «На страже транспорта», 1942, 30 июля./.
Еще не раз случались попадания снарядов и бомб в мосты, насыпь, железнодорожные линии. Были пожары и разрушения. Чекисты и саперы гасили огонь, устраняли повреждения, обеспечивали переправу войск и грузов. В ремонте мостов, в обеспечении воинов необходимыми материалами и инструментами участвовали рабочие вагоноремонтного завода им. Тельмана. Весь период обороны Воронежа завод был действующим. Основное оборудование и большая часть квалифицированных работников отправлены на восток. Оставшийся коллектив занимался главным образом ремонтом танков, автомашин, орудий, пулеметов, другой техники частей 40-й и 60-й армий, изготавливал для них шанцевый инструмент, окопные печурки и так далее. Продолжался и ремонт вагонов. Противник держал цеха под обстрелом, часто бомбил, но завод работал.
В таких же условиях трудился и коллектив депо станции Отрожка. Железнодорожники принимали и отправляли эшелоны, ремонтировали пути и стрелочные узлы, устраняли повреждения паровозов и вагонов. В необходимых случаях им помогали воины. Совместными усилиями чекистов и саперов, железнодорожников и заводских рабочих сохранялась исправность мостов.
При бомбежках, обстрелах и пожарах погибло много воинов и гражданского населения. Основными местами захоронения были могилы № 9 в Сомово и № 11 в Дубовке. Ныне они находятся во дворе школы № 56 и на территории пионерского лагеря. Иной раз боевая обстановка вынуждала хоронить воинов на месте их гибели. Так возникла могила № 12 на островке между железнодорожными мостами. Здесь покоится прах сержантов И. К. Горяева, С. Ф. Сысоева, В. П. Шкиперова, красноармейцев А. А. Журова, М. Д. Кошелева, их товарищей из 125-го полка НКВД и 5-й железнодорожной бригады.
Памятник на могиле № 12 хорошо виден из окон поездов, проходящих через мост.
Неподалеку от мостов, на улице Молодежной поселка Отрожка стоит памятник на братской могиле № 10. В ней захоронено более пятидесяти воинов. Этот памятник после создания водохранилища оказался на его берегу от воды в сотне метров.(…).
Отрожские железнодорожные мосты были важнейшей составной частью нашей обороны, теми мостами Жизни, которые питали передний край всем необходимым для боя. Вместе с поселком и станцией мосты органично влились в систему мемориальной Линии Ратной Славы.»
Загрузка...