След войны в моей семье

Бульба Виктория

МКОУ СОШ№6 города Острогожска, 4 «Б» класс

руководитель — Щербинина Елена Ивановна

След войны в моей семье

Война пришла, никто не ждал,

все мечты и миллионы жизней.

Народ за родину стоял

и верил в победу над фашизмом…

Война… Нет на земле человека, который бы не понимал, что несет в себе это слово….Это страшно, когда война…Она стирала с лица земли тысячи городков и деревень, она разлучала семьи и убивала детей…Война….Она не щадила никого….

Каждый год в один и тот же день 8 мая, у нас в городе Острогожске проходит факельное шествие от площади Ленина к вечному огню, каких-то три-четыре квартала сотни людей с цветами в руках, семьями идут к могиле неизвестного солдата. Ветераны ВОВ( их осталось в живых немного) — это достояние России. С двумя красными гвоздиками в морщинистых руках и с боевыми наградами, орденами на кителях. Они каждый год приходят минутой тишины отдать дань памяти однополчанам и землякам, погибшим в годы войны. Не исключением является мой прадед, познавший на себе войну. В ту пору он был мальчишкой и на вопрос: «Помнишь ли ты тот ужас?» Он ответил :»Если писать, то на книжку хватит». Когда он вспоминает о войне, то очень переживает, будто это с ним было вчера.

И вот, вооружившись блокнотом и ручкой, мы с мамой (его внучкой), записали воспоминания подростка….

— Пришли немцы к нам в хутор тихо, без бомбежек, без стрельб. Это было в июле 1941, по-моему, месяц- он поднял голову посмотрел на меня и как бы задумался — огурчики на огороде маленькие были, вот заходит во двор немец, сорвал этот огурец, а когда батя сделал замечание , то немец подвесил его за ноги…

— Что было с народом деревни, когда немцы появились?

— Они расположились в каждом доме, нас выгнали в одну комнату, а в другой жили сами…Таких детей как я, гоняли на работы: подмести, покосить да поднести что-то, а после рабочего 8 часового дня даже платили, как сейчас помню- одну марку или 10 рублей и 500 граммов муки… У нас по деревне не было грабежей со стороны фашистов.

Потом они начали строить железную дорогу, если сил у военнопленных не хватало, их просто скидывали с моста живьем, не расстреливая, если ты не хочешь работать то, участь была одна — мост…

И правда, прочитав материалы по строительству «берлинки», я нашла еще воспоминания местной жительницы:

«Ее строительством занимались военнопленные, окруженные под Харьковом, из десятков концлагерей Острогожского и Каменского районов. В этот изможденный концлагерный муравейник было согнано местное население из острогожских, каменских и лискинских сел и хуторов: старики, женщины, подростки. Строительство дороги началось в августе 42-го года. Тридцать два километра от Острогожского села Гнилое до Евдаково были проложены по балкам, оврагам, меловым буграм и болотистым солончакам всего за три месяца. Легла зловещая «берлинка» в прямом смысле на человеческие кости и пропиталась людской кровью. Вспоминает жительница хутора Михново Анастасия Алексеевна Ямцева: «В начале августа 42-го прибыл железнодорожный строительный батальон для прокладки дороги Гнилое — Евдаково. Немцы расселились по домам, а нас выгнали в сараи и погреба. На земляных работах трудились пленные – были их там тысячи. Сгоняли туда и местных жителей. Обычно это делали полицаи из местных. На наших глазах немцы расстреляли группу обессиленных и больных военнопленных и кучей прикопали их у полотна дороги».

Для железнодорожного полотна надо было вынуть тысячи кубометров грунта, срез земли производился вручную. На строительстве этой дороги пленных заставляли работать до 18 часов в сутки. Кормили просом с водой, баландой, иногда варили протухшую конину. Ежедневно только в одном лагере от голода и болезней умирали до 50 человек. По свидетельству местных жителей, на протяжении 35 километров дороги скрыты останки тысяч советских солдат и офицеров…В ноябре железная дорога была в основном готова. Она представляла собой одну колею и множество мостов на деревянных опорах. Самый длинный мост был построен в районе села Петренково, он шел от Петренково в сторону хутора Пахолок и пересекал дорогу, идущую из Острогожска на Ближнюю Полубянку. Длинна этого моста была 400 метров.

Еще один большой мост был выстроен в «курочкином» яру за хутором Пахолок. В самом Пахолке немцы построили здание железнодорожного вокзала. Рядом соорудили «бассейн» для заправки паровозов.

Во время прокладки «железки» у Пахолка местный старик поправил немецких инженеров, предложил обойти якобы гиблое место. А когда фашисты пустили по ветке пробный эшелон, вагоны и платформы ушли под землю. На этом месте «берлинки» сразу образовалось карстовое озеро.”

— Недалеко от Михнова, в Гнилом строили железнодорожный мост,который в последствии отступления был взорван. Нашел я кобылу, белая лошадь такая с телегой, зачем она мне нужна была?- он потер седую бровь и на секунду задумался, — и приходит как-то староста, ох, и вредный был человек и говорит:

-Славка отвези-ка воды им. А я ответил, что не нужна мне их вода. Как он ушёл я не видел. Приходит тут же женщина в кокарде с немцем и стали они меня бить. Я упал, а фашист стрельнул около головы. Женщина сказала, что бы не издевался, а отправил меня на работу…Вот я, через овраг на поле косить пришел, брат мой там был, его в то время мадьяры лупили за какую-то провинность. Спустя время пошёл дождь, и я, что бы не простудить голову обмотал ее рубахой, на мне была такая шёлковая, в итоге сильно заболел, а выходил меня фельдшер немецкий…

— Немец?! -мама удивленно спросила.

-Да, немец , Паульс. Когда он меня вылечил, сказал, что Славка ты еще жить, да жить будешь!!!!..

Этот фельдшер много наших спас! В доказательство, я нашла воспоминания мужчины, вот они:

Вспоминает Петр Федорович Емцев, как один немецкий фельдшер спас ему жизнь. А было так: «Осенью 1942 года ребята гоняли лошадей, и одна лягнула его в ногу. Началось воспаление, по всем признакам это был столбняк. Мать повела его к лекарям и знахарям, и , отчаявшись отвезла его в Голопузовку, в немецкий медпункт. Молодой белокурый фельдшер знал немного русский язык. Он оказался добросердечным, стал делать ему уколы, перевязки, и через 17 дней он начал поправляться и встал на ноги.

Из воспоминания жительницы села Петренково:

-Я сильно заболела, по телу язвы пошли, так немецкий солдат таскал мне мази от кожной болезни, а когда выздоровела, начал носить кашу …с мясом. Было и такое, что собирали сухари с плесенью, когда немец наедался, то выкидывал не доеденный хлеб, который пропадал на земле.

Честно?…я не могу представить, что чувствовали тогда люди, какое унижение им приходилось переживать снова и снова, как приходилось мириться с тем, что их мужья ушли из дома на войну,а дети умирали от голода…

— В январе 43 снега было, не поверишь, — дед показал рукой — по грудь, у нас недалеко от Михново есть овраг и большой склон. Так вот, наши в маскировочных белых халатах снайперы, сняли мадьяр ,карауливших периметр хутора, а потом солдат подошёл и сказал, что бы мы пошли и сняли с них вещи: сапоги, тулупы..

Наши начали атаковать внезапно, немцы бросали свои позиции. Они не успели открыть огонь из зенитных установок, солдаты красной армии с сильным натиском начали наступление. Стрельба, крики немецких солдат. У них не было возможности на то, чтобы закрепить свои позиции….мадьяры прятались по домам.

Дедушка вспоминал:

— Вовремя я забежал и дверь только закрыл, как вломился солдат немецкой армии, правда ничего он нам не успел сделать, наш боец его пристрелил. Брошенные машины, техника, платформа в воде, они побросали все…Сестра у меня в заброшенной машине взяла немецкий патефон, а наши зашли отобрали, — он улыбнулся…а через время сказал:

-А долг я Паульсу вернул…..помог на ту сторону оврага перебраться, батька плачет, мата плачет, через мост, а я помог все-таки, а как перебрался, тот мне буханку хлеба дал. Я как услышал немцев, да как пустился сначала под мост, потом через овраг, а потом выскочил с другой стороны деревни…это сейчас там 20 дворов осталось, а тогда у нас два колхоза было, и численность была большая!

Вот,что рассказал мне дедушка о своём нелёгком военном детстве. А во время расспросов у него всё время стекала по щеке слеза… Да. Очень трудно приходилось в то страшное жестокое время.