Судьба человека

Никитина Анастасия

МБОУ Ольховатская СОШ

Руководитель — Бурлуцкая О.А.

Судьба человека

В победном 1945 году ему было всего 20 лет — самый цветущий возраст. Только бы радоваться жизни и брать от неё всё, если бы не одна незадача: подыскалечил его огненный металл войны, да так, что ещё не один месяц после её окончания пришлось «залатывать» эти отметины в госпитале. И всё же, узнав о победе, мой прадед Николай Зосимович Чучупал радовался вместе со всеми. Радовался и удивлялся, что остался живым, пройдя через эту мясорубку, безжалостно перемоловшую судьбы миллионов людей. Мне удалось застать прадеда живым, пообщаться с ним. О судьбе своего прадеда, о его нелёгкой жизни мне хочется рассказать в своей работе.

Окунёмся в далёкий 1943 год, когда Николаю Чучупалу и другим его сверстникам верховой привёз из района повестки, и 25 января матери проводили своих сыновей в Ольховатку. Однако в военкомате юношей отправили обратно по домам, наказав явиться 30 января.

Будучи по своей природе человеком жалостливым, Николай оценил эту отсрочку как лишние материнские слёзы. Так оно и получилось. Но вот дни этой короткой отсрочки пролетели, и повели их от военкомата пешим строем в Валуйки. Потом маршировали дальше, десяток дней учились ползать по снежным сугробам. Николая спасали от любого холода отцовский кожушок да валенки. Не думал он тогда, что в последних придётся ещё и весной париться вплоть до мая, ибо обмундировали их только спустя месяцы после призыва.

С переходами и ночлегами дошли сначала до Чугуева, а потом и до Харькова. Многое было там в диковинку нигде ранее не бывавшему хуторскому парню: многоэтажные дома он видел впервые, а увидеть своими глазами Харьковский тракторный завод он мог только мечтать. (Страсть как хотелось посмотреть, где делают трактора, которыми и ему в бытность прицепщиком трактористы давали порулить.)

Впервые держали многие из призывников в руках в те дни литровые банки консервов, не поняв, почему их командир называет «НЗ». Некоторые не утерпели и вскрыли этот «неприкосновенный запас», не дожидаясь на то особого распоряжения. Каково же было разочарование этих нетерпеливых и всех остальных, когда увидели, что в банках крепко знакомая им квашеная капуста! А они-то думали, что в банках такое лакомство, как тушёнка. Но их не шибко баловали, выдавая, кроме квашеной капусты, ещё кашу-концентрат, которую варили или заливали кипятком на привалах. Вот не наедались, да ещё рады были, если что-либо дадут приютившие их на ночлег местные жители, у которых чаще всего и у самих не густо было с продуктами.

Дней десять призывники изучали стрелковое оружие: разбирали и собирали винтовку. Кто-то даже шутил, что пока стрелять научат, немца разобьют. Но только вскоре острословы прикусили языки, когда попали под бомбёжку. А тут ещё пришло известие, что немцы к Харькову прорвались. И ещё не обмундированным новобранцам пришлось отступать. Одолевали мысли: а что же делать дальше? Ведь им надо получать оружие и отправляться на фронт, а не отступать. Но с голыми руками много не навоюешь.

С этой тяжестью на душе добрались до Валуек. Здесь их направили на сборный пункт, покормили. В бегах они так изголодались, что, казалось, не наедятся никогда. Николай Чучупал был определён в артиллеристы и принялся осваивать «сорокапятку» — небольшую пушку. А в мае 1943 года Николай попадает на фронт, почти на самую передовую линию. Их обмундировали и, наспех обучив военному делу, направили на фронт, почти на самую передовую линию. Над головами засвистели снаряды, закружили самолёты. Началась «весёлая жизнь» с ежедневной канонадой: то наши дают фрицам прикурить, открывая по ним смертоносный огонь из пушек, «катюш» и танков, то немцы наносят ответные удары, применяя артиллерию и авиацию. Момент был в войне самый переломный — Курская битва. Случалось, что сплошной гул стоял, и всё в дыму, как в тумане. Это при том, что в самое пекло этого сражения их часть не попала, она шла по Украине. Николай Зосимович был заряжающим, и его пушка тоже не молчала. Мало-помалу стали выгонять фрицев с Украины.

Пересекли границу Румынии. Вот уже и Бухарест собрались брать, а тут опять осколочные ранения. А могло и в клочья разорвать, ведь в кузовах машин были снаряды. Но ангелы-хранители спасли (о них мой прадед говорил на полном серьёзе). Сколько раз был он на волосок от смерти, но всё же остался живым!

Опять попал на излечение, а затем снова на фронт, в 202-ю особую артбригаду 6-й таковой армии. Сильные бои в Венгрии, взятие Будапешта. В одной из двух половин этого столичного города и он был, но я сейчас не могу вспомнить, был ли это Буда или Пешт. Больше запомнилось, как прадед рассказывал, что на «студебеккере» въехали они на пасеку и угощались мёдом, или как во время переправы через Дунай одна из их машин была подбита немецким танком. Хорошо, что выстрелили болванкой, а если бы снарядом, то взорвались бы в кузове боеприпасы, и артиллеристам не сдобровать.

Прадеду поручили охрану подбитой машины с боеприпасами. И тут враг предпринял вторую попытку уничтожить этот транспорт вместе с охраной: немецкий самолёт сбросил бомбу, но не попал. Снова Николай благодаря ангелу-хранителю живым остался.

В общем, в Венгрии всё обошлось, а вот в Австрии незадолго до окончания войны настигло-таки Николая Зосимовича Чучупала третье ранение: перебило руку. Он залёг за виноградником и, истекая кровью, ждал повторных выстрелов. И они тут же последовали, взрывая каменистую землю то слева, то справа от солдата. Мелькнула даже мысль, что пристреляется враг и добьёт! Спас небольшой окоп, а потом свои пришли на помощь. Один из бойцов перевязал и вывел его, уже обессилившего, в безопасное место.

Лежал в одном из домов и в полубреду просил пить. Ему вместо воды австрийка почему-то всё время давала вино. Потом прибыла машина, и его отправили в госпиталь. Когда везли, задыхался. Оказалось, осколок попал в лёгкие. Очнулся Николай Чучупал после операции в госпитале — только два пальца торчат. Отправили в тыл. И опять госпиталь, снова операция, переливания крови, два воспаления лёгких в летнее время. От рослого парня крепкого телосложения остались кожа да кости. Долго ещё мучил кашель с кровью. Через пять лет извлекли ещё один осколок, но не последний. Лечился в Россоши, Боброве, Липецке и других городах. Сначала получил третью группу инвалидности, а затем и вторую…

Да, много отметин и рубцов оставила на память о себе моему прадеду Николаю Зосимовичу Чучупалу та далёкая война. А вот наградами его до 3-го ранения не жаловали. Уже потом нашли его медали «За отвагу» и «За победу над Германией», орден Отечественной войны 1-й степени.

27 августа 2008 года, к сожалению, Николая Зосимовича Чучупала не стало. Я буду помнить его всегда и хочу, чтобы о таком человеке узнали мои сверстники.